Восемь месяцев в камуфляже и берцах

Jedem das Seine, если не ошибаюсь. Ну или suum cuique. Но что-то мне подсказывает, первый вариант тебе милее

Ответить

Действительно, как всё у всех по-разному! У меня и понятие-то "моей страны" сильно размыто. А если это всё-таки Россия (где многое кажется своим), то вот армия её -- точно не моя, и служить в ней я не хотел бы ни за какие коврижки.
С удовольствием вспоминаю, как лет 25 назад я блистательно закосил (и откосил!) от трёхмесячных офицерских сборов, куда меня чуть не забрили.

Ответить

Я бы тоже не хотел служить в нынешней российской армии, поскольку от советской она отличается разве что формой. Украинская Армия (где я служу) тоже пока не полностью очистилась от совкового наследия, но, по крайней мере, мы пытаемся его преодолеть.

Ответить

Успехов вам в преодолении!
Не знаю, кстати ли, но я читаю сейчас неожиданно хорошие военные мемуары: Николай Никулин, "Воспоминания о войне". Рекомендую.

Ответить

Надеюсь, что со временем нам удасться полностью избавиться от рудиментов совка. За последние полтора года Украина и наша Армия сделали большой рывок в этом направлении. Война многим открыла глаза, ностальгия за совком сейчас воспринимается как патология, а желание вернуться в него - как национальная измена. И это уже радует. Недавно министерство юстиции закрыло компартию, а суд запретил коммунистическую символику. Так же решено переименовать населенные пункты (включая два областных центра), названные в честь большевистских деятелей или несущие в себе отголосок коммунистической идеологии.

Ответить

В связи с этими переименованиями вспомнилась чья-то шутка: "ЛГУ им. Мариуполя". Дело в том, что Ленинградский университет (где я когда-то учился) позорно назывался в ту пору "ЛГУ им. А. А. Жданова", а город Мариуполь, как известно, -- Ждановым. После обратного переименования Мариуполя возникла эта шутка.

Ответить

Жданов (как и прочие большевистские выскочки) был редкостной сволочью: когда жители блокадного Ленинграда (переименованного коммуняками Санкт-Петербурга) умирали с голода, он вместе со своим партийным кодлом обжирался консервами, апельсинами, шоколадом и прочими деликатесами, а недоеденные булочки выбрасывали прямо в окно... Об этом сохранились воспоминания людей, переживших блокаду.
А после войны он "прославился" разгромом двух литературных журналов ("Звезда" и "Ленинград", последний вообще был закрыт), травлей Зощенко, Ахматовой и других неугодных совковой власти писателей и поэтов.
Я считаю, что городам и другим населенным пунктам нужно вернуть их прежние (исторические названия) или же (построенным во времена СССР) придумать новые, более благозвучные. То же самое касается улиц.

Ответить

Совершенно верно.

Ответить

Хех, к вопросу о... А для меня это Петроград

Ответить

А для меня -- Петрополь.

Прозрачная весна над чёрною Невой
Сломалась, воск бессмертья тает...
О, если ты звезда, -- Петрополь, город твой,
Твой брат, Петрополь, умирает!

Ответить

Красивые стиихи!
Но почему: "Твой брат, Петрополь, умирает!"?

Ответить

На всякий случай: здесь сказано, что умирает не брат Петрополя, а сам Петрополь (являющийся братом звезды, к которой обращается поэт). Это написал Мандельштам в начале 1918 года, в дни немецкого наступления на Петроград. Город был объявлен на осадном положении.

Ответить

Я не очень люблю стихи Мандельштама, поэтому не знал раньше этих строк и истории их написания.

Ответить

"Петрополь" - "Город-скала"? (в переводе с греческого)

Ответить

Просто город Петра.

Ответить

Так переименовали Санкт-Петербург во время 1-й мировой войны... Чтобы не ассоциировалось с германским названием города. Роковое решение: Петроград стал "колыбелью большевистской революции". Нельзя менять имена городов, данные их основателями! (коммуняцкие "кликухи", связанные с их "вождями" и идеологией, не в счет, поскольку сами большевики захватили власть, как узурпаторы, а их режим был антинациональным по своей сути)

Зинаида Гиппиус

«ПЕТРОГРАД»

Кто посягнул на детище Петрово?
Кто совершенное деянье рук
Смел оскорбить, отняв хотя бы слово,
Смел изменить хотя б единый звук?

Не мы, не мы... Растерянная челядь,
Что, властвуя, сама боится нас!
Все мечутся, да чьи-то ризы делят,
И все дрожат за свой последний час.

Изменникам измены не позорны.
Придет отмщению своя пора...
Но стыдно тем, кто, весело-покорны,
С предателями предали Петра.

Чему бездарное в вас сердце радо?
Славянщине убогой? Иль тому,
Что к «Петрограду» рифм гулящих стадо
Крикливо льнет, как будто к своему?

Но близок день — и возгремят перуны...
На помощь, Медный Вождь, скорей, скорей!
Восстанет он, все тот же бледный, юный,
Все тот же — в ризе девственных ночей,

Во влажном визге ветренных раздолий
И в белоперистости вешних пург, —
Созданье революционной воли —
Прекрасно-страшный Петербург!

14 декабря 1914

Ответить

Однако же Александр Сергеич не гнушался этим названием:

Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.

Эх, не было на него Гиппиус!

Ответить

На гражданке посмотрю, что за книга. Сейчас просто некогда читать.

Ответить

Именно так: Jedem das Seine! - этот вариант мне, действительно, милее

Ответить

Или же: два мира -- два Шапиро! (Кстати, это и к вопросу об армиях подходит.)

Ответить