22.03.2018
+1
Голосов: 1
Здравствуй, мой Милый Друг.
Этой ночью мне приснился отвратительный сон. Как и любой другой сон, он вспоминается мне лишь с середины.
Я стоял в комнате с высоким потолком. Она не была пустой, но как бы ни пытался вспомнить, что было вокруг - не могу. И смотрел я на себя словно со стороны, находясь где-то сбоку, скрытый тьмой. Тот Я долго стоял, глядя в одну точку. Губы его шевелились почти незаметно, Его слегка покачивало вперед-назад. Он был одет в непрозрачный черный балахон так, что было видно лишь неправдоподобно худые предплечья с извитыми тонкими голубоватыми венами кистями, да лицо. Я видел, что мыслями тот Я совсем не здесь, а после перевел взгляд на непонятно откуда взявшийся огромный - во всю стену - экран. На нем были воспоминания. Мои воспоминания. Те, что я давно запрятал так глубоко внутрь себя, что сам забыл о тех событиях. А теперь они одни за другими проносились перед моим взором, вновь доставляя нестерпимую боль тому, кто стоял внизу.
Перевел взгляд на того меня - он стоял так же, чуть покачиваясь, прозрачными глазами глядя на экран. Движения губ стали отчетливее, после послышался шепот, постепенно переходящий на дерущий горло крик.
Лишь одно слово:
- Ненавижу.
Надрывно, сгибаясь от боли, царапая огромными когтями щеки, лоб так, что из царапин рекой лилось что-то черное, липкое, гадкое. Он пал на колени, закрывая обезображенное лицо руками. Он не мог реветь, хотел, но не мог. Откуда-то настоящий Я знал это. Он хотел отвернуться, закрыться, исчезнуть, но воспоминания, проносящиеся на экране, были выжжены на его сетчатке.
Он страдал, ему было плохо, но никто не приходил на помощь. Никто. Я чувствовал, что могу чем-то помочь. Мне нужно было лишь подумать о чем-то - и его страдания бы прекратились. Но я не мог этого сделать. Или, точнее сказать, не хотел. Мне доставлял удовольствие один лишь вид его страданий, а позже его надрывные крики разбавил мой смех. Противный, задыхающийся, разрывающий на части. Я смеялся над своей-чужой слабостью. Смотрел из-под опущенных век на страдания другого. Самого себя?
Проснулся. По спине мурашки, на щеках слезы. Ухожу на какое-то время.
Еще свидимся, мой Милый Друг.
Твой до ужаса напуганный Дитрик.
Этой ночью мне приснился отвратительный сон. Как и любой другой сон, он вспоминается мне лишь с середины.
Я стоял в комнате с высоким потолком. Она не была пустой, но как бы ни пытался вспомнить, что было вокруг - не могу. И смотрел я на себя словно со стороны, находясь где-то сбоку, скрытый тьмой. Тот Я долго стоял, глядя в одну точку. Губы его шевелились почти незаметно, Его слегка покачивало вперед-назад. Он был одет в непрозрачный черный балахон так, что было видно лишь неправдоподобно худые предплечья с извитыми тонкими голубоватыми венами кистями, да лицо. Я видел, что мыслями тот Я совсем не здесь, а после перевел взгляд на непонятно откуда взявшийся огромный - во всю стену - экран. На нем были воспоминания. Мои воспоминания. Те, что я давно запрятал так глубоко внутрь себя, что сам забыл о тех событиях. А теперь они одни за другими проносились перед моим взором, вновь доставляя нестерпимую боль тому, кто стоял внизу.
Перевел взгляд на того меня - он стоял так же, чуть покачиваясь, прозрачными глазами глядя на экран. Движения губ стали отчетливее, после послышался шепот, постепенно переходящий на дерущий горло крик.
Лишь одно слово:
- Ненавижу.
Надрывно, сгибаясь от боли, царапая огромными когтями щеки, лоб так, что из царапин рекой лилось что-то черное, липкое, гадкое. Он пал на колени, закрывая обезображенное лицо руками. Он не мог реветь, хотел, но не мог. Откуда-то настоящий Я знал это. Он хотел отвернуться, закрыться, исчезнуть, но воспоминания, проносящиеся на экране, были выжжены на его сетчатке.
Он страдал, ему было плохо, но никто не приходил на помощь. Никто. Я чувствовал, что могу чем-то помочь. Мне нужно было лишь подумать о чем-то - и его страдания бы прекратились. Но я не мог этого сделать. Или, точнее сказать, не хотел. Мне доставлял удовольствие один лишь вид его страданий, а позже его надрывные крики разбавил мой смех. Противный, задыхающийся, разрывающий на части. Я смеялся над своей-чужой слабостью. Смотрел из-под опущенных век на страдания другого. Самого себя?
Проснулся. По спине мурашки, на щеках слезы. Ухожу на какое-то время.
Еще свидимся, мой Милый Друг.
Твой до ужаса напуганный Дитрик.
645 просмотров
Комментарии (1)
