Учимся строить диалоги

Учимся строить диалоги

Александр Николаевич Бирюков

Одно из самых частых заблуждений начинающих авторов состоит в их уверенности в том, что диалоги нужны для того, чтобы один персонаж сообщил информацию другому. А как оно на самом деле? Зачем вообще нужны диалоги? Какова их функция? По каким правилам их строить и можно ли чем-нибудь заменить без потери смысла?

Функции диалогов:

1. Охарактеризовать персонажа. Пожалуй, главная функция диалога.
2. Показать отношение одного персонажа к другому. Тоже весьма важная цель.
3. Показать эмоции персонажа, его мысли, реакцию на то или иное событие. Иногда герои в диалогической речи высказывают идею произведения.
4. Обмен информацией, которая рождается здесь и сейчас, в ходе диалога.
5. Показать динамизм, ритм эпизода.
6. Разбавить повествование и описание для удобства чтения. Чисто утилитарная функция, которая не относится напрямую к художественной составляющей произведения и о которой почти никогда не упоминают.
7. Информирование читателя о событиях, произошедших с героями. Тут же отмечу, чтобы не возвращаться к этому: для реализации этой функции гораздо лучше подходит повествование, нежели диалог.

Специально подчеркну, что для выполнения первых пяти функций можно применять не только диалоги, но и повествование и описание.

Итак, расшифруем функции и покажем, как диалог может помочь нам в их реализации.


1. Характеристика персонажа.
Диалог – очень важный инструмент, который помогает нам охарактеризовать персонажа. Кроме того, диалогическая речь помогает сделать героев трёхмерными за счёт своих речевых особенностей.
Итак. Профессия, занятие. Речь учёного – правильная и насыщена терминами. Проповедник цитирует священные книги, часто упоминает Бога. Речь моряка полна упоминаний о море, кораблях. Офисные работники разговаривают на «рунглише» - смеси русских и английских слов и словосочетаний. В речи милиционеров, юристов часто проскальзывают юридические термины и канцелярские, протокольные клише. Врач, не смущаясь, может за едой разговаривать о гное, кале и трупах, совершенно не понимая, отчего окружающим не по себе. Педагоги нередко говорят свысока, как бы поучая, и болезненно реагируют на возражения, к котором не привыкли, работая с детьми.
Характер. Суетливый человек тараторит без умолку, глотая слова, путаясь и перепрыгивая с одного на другое. Человек, полный собственного достоинства, даже чванливый, говорит не спеша, длинными, сложными фразами, не давая своими речами высказаться другим. Самовлюблённый и невежливый человек постоянно якает, везде втыкает своё мнение, даже если не разбирается в обсуждаемом вопросе, постоянно перебивает собеседников. Угрюмый говорит короткими предложениями или вообще обрывками фраз, его речь такова, что из-за речевой недостаточности иногда непонятно, что он хотел сказать. Жёлчный человек говорит насмешливо, использует обидные прозвища, искажает слова, применяет весь спектр средств сарказма: эвфемизмы, уменьшительные суффиксы, литоты, гиперболы и т.п. Речь обманщика, политикана полна подмен понятий, доведений до абсурда и прочих демагогических приёмов.
Образование. Речь глупого человека бедна, поскольку его словарный запас скуден, корява. Однако если глупый человек пытается показаться умным, он вставляет в речь слова, смысла которых не знает, в результате чего выглядит комично. Умный человек наоборот может говорить не обязательно терминами. Его речь проста, но полна точных сравнений, формулировок, примеров. Решив. Что перед ним профессионал его же сферы, может начать употреблять специальные термины и говорить сложно. Комично выглядит ситуация, когда перед ним оказывается нахватавшийся верхов дилетант. Впрочем, и два профана могут сыпать терминами, не понимая друг друга, но всеми силами пытаясь произвести впечатление. Речь дворовой шпаны полна слов из фени, дворового сленга. Молодёжь использует сетевой сленг, сокращает слова, имена.
Болезни, особенности возраста и т.п. Картавость, заикание приводит не только к характерному произношению. Очень часто такие люди стараются говорить как можно меньше, их речь бедна из-за того, что многие слова они произнести не способны (вернее, способны, но с большим дефектом, чего стесняются). Иногда картавость создаёт комизм, когда неправильное произнесение слова придаёт ему, слову, другой смысл. У людей с моторной афазией (синдром поражения головного мозга опухолью или нарушением кровообращения) иногда возникает речевой эмбол, состоящий из одного или нескольких слогов, слова или даже целой фразы. Эмболом он называется потому, что любая речевая продукция выливается именно в эти слоги, слово, фразу и различается только интонацией. Именно по ней (кроме мимики и жестов) можно понять, радуется человек или гневается, поскольку состав эмбола один и тот же во всех ситуациях. У стариков с деменцией речь бедна и часто лишена интонации. Люди с эпилептическим слабоумием страдают патологической обстоятельностью, вязнут в массе незначительных деталей и не могут высказать основную мысль, закончить рассказ. Люди с шизофренией резонёрствуют, или бесплодно мудрствуют, при этом все их многословные рассуждения не имеют никакого практического смысла и оторваны от реальности.
К этому же пункту можно отнести шепелявость, дизартрию (невнятная речь), дисфонию (способность говорить только шёпотом) и другие дефекты речи.
Человек может употреблять в своей речи характерные только для него слова, фразы, как-то особенно произносить те или иные слова, необычно строить предложения.
Именно диалоги позволяют реализовать огромную часть речевых средств создания комизма и тем самым создать смешных персонажей. Очень часто этим пользовался Михаил Зощенко.

2. Показать отношение одного персонажа к другому.
Мы по-разному говорим о людях, если наши чувства и отношение к ним разнятся. Человека, которого мы очень уважаем, мы называем по имени-отчеству и не допускаем в речи никаких насмешек, уничижительных высказываний. Наша лексика, фразеология и конструкция фраз работают на то, чтобы показать наше уважение (и даже восхищение) этим человеком и заставить собеседника испытать те же эмоции. Это справедливо не только для обычных людей, но и для маргиналов (с учётом собственных речевых особенностей группы). Вежливость, учтивость (а иногда и подобострастие) будут видны не только в диалоге об уважаемом человеке, но и в разговоре с ним самим.
В разговоре о друге или с другом мы можем говорить более свободно, отчасти фамильярно. Допустимы шутки, обращение по изменённому имени или прозвищу.
С врагом мы обычно разговариваем напряжённо и немногословно, хотя, вариантов и здесь множество: начиная от молчания (диалога нет) и заканчивая презрительными выпадами, насмешками. То же самое касается и имени собеседника (или того, о ком ведётся диалог): от подчёркнутой вежливости (имя-отчество) до местоимений или унизительных прозвищ.
То же самое касается и персонажей. Чтобы выбрать манеру диалога между героями, лучше изначально определиться с тем, какие взаимоотношения у персонажей между собой. Это можно сделать даже в виде таблицы, помечая, когда и как будут меняться отношения. Соответственно следует менять и характеристики диалогов.

3. Показать эмоции персонажа, его мысли, реакцию на то или иное событие.
Человек так или иначе реагирует на то, что ему говорят, будь то мнение или пересказ новости.
Спектр эмоций очень широк – и так же широки возможности диалога. Используя те или иные слова, конструкции, задавая тот или иной ритм разговора, чередование реплик и т.п. автор может сделать речь героя характерной для определённого внутреннего его состояния. Автор должен помнить, что диалог – это не просто пинг-понг фразами, а явление, которое поглощает персонажей, вовлекает в действие их интеллект, эмоции. Как тот или иной герой отреагирует на какое-то событие, мнение, новость? Это можно показать в форме повествования, а можно в виде диалога.
Совершенно необязательно в диалоге называть ту эмоцию, которую испытывает герой. Чем писать пресное «Он испытал грусть» или «Меня шокировала эта новость» лучше показать эти эмоции.
Есть такое явление, как доминанта. Персонаж Н. чем-то крайне озабочен, поглощён этим. Разумеется, с чего бы ни начался диалог, кто бы ни был собеседником, Н. раньше или позже переведёт разговор на тему, которая больше всего его волнует. Это тоже надо учитывать. Если персонаж полностью поглощён чем-то, если он имеет навязчивую или сверхценную идею, то рано или поздно он соскользнёт на животрепещущую тему. «Кто о чём, а вшивый – о бане».
Иногда персонаж в ходе диалога в той или иной форме высказывает идею произведения. В классике этот приём распространён. Однако и слишком увлекаться им не стоит, иначе персонаж превратится в ходульную куклу, введённую только для того, чтобы автор через него смог вывалить на бумагу свои философские взгляды.

4. Обмен информацией, которая рождается здесь и сейчас, в ходе диалога.
Да, вполне обычное явление – возникновение информации в ходе разговора. Собеседники обмениваются репликами, картина складывается – и герои понимают, что…
В реальной жизни такое случается сплошь и рядом. Нечто вроде мозгового мини-штурма. Именно так в ходе диалога вырабатываются стратегии, придумываются сюжеты, шутки, формируется единое мнение.

5. Показать динамизм, ритм эпизода.
Мы, а значит и персонажи книг, по-разному разговариваем в различных ситуациях. Когда герой сидит расслабленный у камина, он может позволить себе длинные фразы с обилием вводных слов, причастных оборотов, эпитетов. Длинные реплики задают размеренный ритм беседы, характеризуют спокойную обстановку.
Совсем иначе будет выглядеть диалог солдат во время боя. Вполне возможно, что в нём даже не будет полноценных фраз – только отдельные слова: «вижу», «чёрт!», «да чтоб тебя», «давай, давай!», «туда двое, ты – со мной», «справа!» и т.п. Во время боя никто не разговаривает сложносочинёнными предложениями. Наоборот, любая речевая продукция ужимается настолько, насколько это возможно, а короче всего высказываться с помощью нецензурных слов, как бы странно это утверждение ни звучало. Короткие, рубленый фразы или даже отдельные слова-вскрики сделают сцену динамичной.

6. Разбавить повествование и описание для удобства чтения.
Прямоугольники повествовательного или описательного текста, размерами в страницу и длящиеся на протяжении двадцати листов, плохо воспринимаются при чтении. Вставки диалогов делают чтение легче при той же информации. Как я уже не раз писал, все пять предыдущих функций решаются как с помощью повествования, так и с помощью диалога. Так почему бы иногда не заменять одно другим? Однако при этом диалог должен удовлетворять всем требованиям, изложенным в этой статье. И, разумеется, его должно быть в меру. Обычно текст, почти полностью состоящий из диалогов воспринимается ещё хуже, чем простыни повествования.

Предлагаю теперь разобраться с наиболее частыми ошибками при использовании диалогов в текстах.

1. Бессмысленный диалог – тот, который не несёт никакой функции в повествовании, кроме словесного наполнения.
Например, Вася встретился с Петей, дабы Петя помог Васе справиться со злым компьютерным вирусом, который может уничтожить сверхважные фалы – результаты журналистского расследования античеловеческих экспериментов компании «Дудубаба». Вот диалог мужчин:

- Привет, дело есть.
- Да? Какое?
- Важное. Была бы ерунда – не стал бы отрывать отдела.
- Да ты и по ерунде часто отрываешь.
- В этот раз не ерунда. Под ударом дело всей моей жизни.
- Понял, рассказывай.
- Вчера я встал с утра с похмелья, умылся, позавтракал, позвонил девушке, послушал музыку, посмотрел новости – кстати, Наташку показывали, она заняла второе место на городском конкурсе звездочётов.
- А, да, красивая девка. Жаль, что ты с ней не стал встречаться.
- Да, жаль, теперь Серый с ней кувыркается. Но я не жалею – у Светки характер лучше.
- Да, это точно.
- Ну так вот. Посмотрел я новости и включил компьютер.
- Постой. А у тебя какой компьютер?
- Да фирмы «Выньпейсам», только купил.
- Какая диагональ экрана?
- Семнадцать дюймов. С антибликовым покрытием. Клёво – зашибись!
- Да, зашибись.
- И вот включаю я его – а он не включается.
- А ты в розетку-то его воткнул?
- Разумеется! Хотя, это же ноутбук, чё ты меня сбиваешь!? Делать, что ли, больше нечего?
- Да ладно тебе, я пошутил.

Так можно продолжать диалог до бесконечности, наполняя его бессмысленными репликами, соскальзывая с темы то на одно, то на другое. Хотя, весь смысл разговора можно компактно передать в двух предложениях: «Вася рассказал другу о происшествии с ноутбуком и попросил разобраться с вирусом. Петя, прикинув, когда будет свободен, назначил встречу на вечер пятницы».

2. Очень часто (почти у всех начинающих и у львиной доли уже начавших авторов) герои разговаривают одним и тем же языком. Выглядит это странно: в реальности даже два человека из одного круга, с одинаковым интеллектуальным уровнем, имеющие одинаковое образование – и то будут разговаривать по-разному. А представьте разницу речи профессора во время встречи с коллегами и студента во время попойки. Конечно, подбор лексики, синтаксиса – дело нелёгкое, но кто говорил, что будет легко?
Когда а) примерный семьянин и пожилой профессор математики, б) выпивающий и играющий в карты хирург, в) начальник районной администрации, г) сержант милиции и д) проститутка на трассе разговаривают одинаково: используют один и тот же словарный запас, одинаковый ритм речи, одинаково конструируют предложения, то такие персонажи воспринимаются лишь как плоские картонные фигурки, за которых разговаривает автор.

- Здравствуй, Сеня. Я слышал, ты стал сержантом?
- Да, Миша. А ты, говорят, опять проигрался в пух и прах?
- Верно. А как твои дела, Никита? Каково работать начальником администрации?
- Тяжеловато, конечно, но терпимо.
- Ничего себе – терпимо! – воскликнул сержант милиции Сеня. – Если бы я был на твоей должности, то радовался бы, как ребёнок!
- Постойте, - вмешался в разговор Гриша, сантехник. Он был пьян– Вы, я полагаю, совсем забыли, что степень счастья не пропорциональна доходам.
- Отнюдь, - покачал головой хирург-картёжник Михаил. – Деньги позволяют человеку быть независимым от множества факторов.
- Полностью согласен! – поддержал его Сеня. – Мои сержантские доходы, к сожалению, не позволяют думать о высоких материях. Приходится тратить все силы только на то, чтобы заработать на кусок хлеба.

Здесь проблема не только в том, что речь героев одинакова, но и в том, что она не соответствует характеристикам героев.

3. Часто авторы злоупотребляют возможностью героя высказывать идею произведения. Персонаж начинает в каждой беседе штамповать лозунги, заваливая своим примитивным по форме и по содержанию морализаторством весь текст. Нередко герой вообще превращается в Капитана Очевидность, и только то и делает, что в виде диалога (или внутреннего монолога) поучает читателей.

Беседуют два школьника:
- Вась, я вчера смотрел фильм про конц.лагеря. Вот ужас-то!
- Петя, ты верно понял посыл этого фильма! Насилие над людьми недопустимо! Убивать нельзя!
- Согласен. Но есть всё-таки вещи, за которые стоит казнить. Например, убийства.
- Нет! Человеческая жизнь бесценна!
- А жизнь жертвы? Значит, убийцу мы жалеем, а жертву?
- Жертва достойна жалости, но и жизнь преступника бесценна! Не мы давали ему жизнь – не нам её и отнимать! Какое мы имеем право решать, кому жить, а кому умереть? Люди слишком часто возлагают на себя права богов. Они конструируют смертельные игрушки, уничтожающие целые города. Они откачивают невосполнимые ресурсы и захламляют планету своими испражнениями! Зазнайству человека нет пределов! Человек – это паразит планетарного масштаба, и я не удивлюсь, если природа однажды не вытерпит и уничтожит человечество!
- Вась, ты что? Я только поделиться мнением о фильме… И вообще, мы же школьники, мы должны разговаривать на сленге и довольно простыми фразами! Ты что, забыл первую часть статьи?
- Подожди, Петь, я ещё не сказал о жерновах правосудия, которые, словно Молох, требуют человеческих жертв, кровожадны и слепы. Мы верим в них, но сколько безвинно осуждённых были казнены, сколько умерло в темницах?!

4. Диалог неадекватен ситуации

У Васи зазвонил телефон.
- Алло?
- Петя, помоги мне!
- Что случилось? Ты в беде? Скажи мне, в чём заключается твоя беда?
- Конечно, друг! Я уверен, ты поможешь мне. За мной, петляя тёмными, сырыми переулками, бежит подозрительный человек.
- Чего ему от тебя нужно?
- Точно я не знаю. Но в любом случае, ничего хорошего в подобной ситуации нет. Добрые люди не станут преследовать прохожих и пугать их своим странным поведением.
- Хорошо, Петя, я помогу тебе. Расскажи мне, пожалуйста, где ты, как тебя найти?
- Я убегаю от него в районе Петровско-Разумовской, однако плохо представляю, где я, потому что углубился во дворы, а ты ведь знаешь, что я никогда раньше не был здесь даже днём, не то что ночью.

5. Отсутствие пояснений, кто какую фразу произнёс. После десятка реплик очень легко сбиться и перепутать авторов фраз. Совершенно необязательно после каждой реплики писать «сказал такой-то», но каждую третью-пятую фразу следует «прикреплять» к герою.

6. Попытка рассказать читателю историю через диалог персонажей чаще всего выглядит как отрывок из старомодных бразильско-мексиканских сериалов. В них каждое событие доводилось до сведения очередного персонажа в отдельном разговоре «в прямом эфире». То есть Педро со всеми подробностями излагал новость Пабло, Пабло, не теряя ни одной детали, докладывал Хуану, Хуан с той же обстоятельностью доносил Марии и так далее. Зритель вынужден был несколько раз слушать о том, о чём он давно знал. Ясно, что таким образом из пальца высасывается необходимое сериальное время – сюжета на пять серий, а нужно сделать пятьсот.
Иногда в виде диалога пересказывается какое-то событие из прошлого, которое нужно довести до сведения читателя. Вместо повествовательного экскурса в прошлое совершенно ошибочно применяется диалог. Если уж необходимо рассказать многое до завязки, лучше сделать так, как Толкин поступил во "Властелине колец". Он описал нравы хоббитов до основного текста.

Тема создания диалога смежна с темой подбора лексики, фразеологии, синтсксиса для речи персонажей и повествования с точки зрения фокального героя. Вообще выбор языковых средств для произведения очень важен. Он пронизывает всё: от характеров героев до атмосферы мест, где происходят действия.