Запись тринадцатая.

Здравствуй, дорогой дневник.
Вчера чуть не поссорились с Андреем. А началось все так...
Мы сидели в нашем любимом кафе, ели мороженное и смеялись. Здесь делают самое вкусное мороженное, которое я когда-либо пробовала. Мы приходим сюда каждую пятницу. Сидим за нашим любимым столиком в углу зала у окна. Вдруг он заводит странный разговор о семье, детях, обязанностях мужа и жены. Меня это настораживает. Мы, конечно, и раньше говорили о подобных вещах, но сейчас его речь была более пылкой, напористой. Надеюсь, это не то, о чем я подумала.
Неожиданно к нам подсела девушка, учившаяся на несколько курсов младше Андрея. Лена, Лера, Лия? Как ее там? Не помню. Села рядом с ним, начала что-то щебетать, строить глазки и часто нагинаться. Я вежливо улыбалась, дружелюбно кивала и пристально наблюдала за его реакцией, пытаясь не заржать в голос. Андрей отделывался от нее скупыми фразами, вел себя холодно и неприступно. Этакая каменная скала, возвышающаяся над столом. Бедняжка пыталась подсесть к нему поближе, прикоснуться к руке, ноге или еще там чему. Андрей стоически терпел и бросал на меня жалобные и укоряющие взгляды попеременно. Ну а как же, тут у меня парня, понимаете ли, увести стараются - аж из платья выскакивают от старания - а я ноль внимания.
Вся сцена была настолько потешной, что даже не обидной. Девушка даже не знала, что Андрей мой парень. Все так привыкли, что мы с ним просто хорошие друзья, что о подобном повороте событий даже помыслить не могли. Тем не менее мне жутко хотелось повыдергивать ей все космы. Но я отогнала сей недостойный порыв. Воспитание – чтоб его – в мусорку не смахнешь небрежно. В конце концов представление приелось и стало раздражать.
- Милочка, - натянув самую лучезарную свою улыбку, обратилась я к ней.
Светлые ресницы подняли настоящий вихрь. Полное недоумение в глазах. Прелестное создание, как она в универе то училась? Риторический вопрос.
- Милая, - я продолжила, - когда Вы закончите сеё занимательное представление?
Во взгляде отклика я не нахожу. Мыслей тоже. Ла-а-адно, с ней в слова не поиграешь. Значит будем бить тараном.
- Не могли бы Вы отодвинуться от моего парня? Видите, Вы его уже в стену вжали, - так же вежливо, все так же улыбаясь.
О, есть контакт! Неужели смысл моих слов наконец дошел? Таки ура.
В полной тишине мы дошли до дома. Остановились у двери. Он неожиданно выдал:
- Тебе все равно? - он сказал это так спокойно и равнодушно, что у меня мурашки по коже пробежались.
- О чем ты? - удивленно.
- В кафе. Она липла, а ты никак не реагировала. Так что, тебе все равно?
- Мне не все равно, просто... - ну вот как ему объяснить?
- Я. Твой. Парень. Меня тупо пыталась снять другая девушка. И никакой реакции с твоей стороны. Разве это нормально? - все так же спокойно, четко выговаривая каждое слово и не смотря мне в глаза.
- Ты хочешь знать, почему я не ревновала, так? Посмотри на меня, - подошла, взяла в ладони его лицо, заглянула в темную глубину глаз. Почему у меня коленки подгибаются? И руки дрожат, когда к нему прикасаюсь? Почему его взгляд обжигает кожу? Почему запах дурманит? Почему сердце бьется пойманной птицей в груди об одной мысли о нем? Я нашла ответ. Нашел ли он?
- Ревность недостойное чувство. Ревность - это неуверенность. В тебе и в себе самой. Ревность - это недоверие к партнеру. А я доверяю тебе. Абсолютно и безоглядно. Понимаешь, верю. Но мне было неприятно смотреть на то, что она вытворяла. Господи, да мне хотелось выдрать ей волосы, а потом хорошенько приложить головой об стену! Ибо не фиг! Зато твое поведение грело душу. Я знаю, что могу доверять тебе. И доверяю. Теперь понимаешь? Мне вовсе не все равно. Я... - Господи, как трудно мне было это произнести, - Я люблю тебя.
Он обнял меня, лицо посветлело, улыбнулся, рассмеялся:
- Ты чудовище! - а потом продолжил уже серьезно, - И я тебя люблю.
Ну вот, я влипла.
Позже, когда мы лежали в обнимку и я засыпала, он чмокнул меня висок и тихо шепнул:
- Люблю тебя. Ты будущая мать моих детей. Помни это.
Может мне это только приснилось?